Прежде чем владычествовать над Вселенной, научись владеть самим собой

Однажды меня спросили, не хотел бы я съездить в Грузию. Я, конечно, хотел, потому что жаждал путешествовать и увидеть мир. Меня попросили поехать в Грузию с двумя целями: во-первых, узнать, что произошло там с Церковью Объединения, во-вторых, узнать, как в Грузии относятся к русским и возможно ли там развивать какую-либо деятельность. Я ничего не знал про Грузию, новостей не смотрел давно, и поэтому решил без особых колебаний отправиться туда.

Мы должны были поехать c одним парнем. Однако несколько человек отказались от этой поездки, и сначала я не мог понять почему? И только позднее, уже сидя в самолете, я осознал, что Грузия – это не курорт, а зона боевых действий, где назревает государственный переворот, где идет война с Абхазией и где притесняют русских.

Только с третьей попытки нашелся человек, который согласился поехать вместе со мной. Перед самым отлетом, один миссионер из Ирландии рассказал нам удивительную историю о Грузии. Вот его рассказ.

«Однажды, в 1992 году один миссионер нашей Церкви летел в Грузию. Была договоренность, что его встретят там, в определенное время, но оказалось, что самолет был недозаправлен и вынужден был совершить аварийную посадку на полпути. На дозаправку ушло два часа, и, конечно, в Тбилиси он опоздал. Поэтому, когда наш миссионер вышел из самолета, то его уже никто не встречал. Его просто не дождались. Он не говорил ни по-русски, ни по-грузински, но у него был на бумажке записан адрес, куда нужно было ехать. Когда он вышел из аэропорта, ему предложили поехать на такси, и он естественно согласился. Таксист увез его высоко в горы, наставил на него пистолет и забрал всё, что у него было, оставив его одного в горах, в одних трусах, и уехав. Бедолага спускался с гор почти весь день и уже под вечер вышел к какому-то дому, постучался в дверь, а ему в живот выставили ружье и спросили, зачем он пришел».

В итоге, эта история закончилась хорошо, ему помогли вернуть все его вещи, но сам факт возможности такого поворота событий меня поразил. Наш миссионер закончил свое повествование словами: «Ребята, удачи вам в Грузии! Это удивительная страна».

Уже сидя в самолете, мы узнали про военные действия, и про намечающийся переворот, тогда я впервые подумал: «Уж не поторопился ли я». Тем не менее, что-то менять было уже поздно, оставался путь только вперед. Перелет прошел благополучно, и мы приземлились в аэропорту Тбилиси. Я с облегчением подумал: «Ну всё, мы на грузинской земле и все страхи уже позади».

Однако на паспортном контроле нас задержали. Дело в том, что при въезде в Грузию нужно было заполнять бумажку с вопросами: «Кто ты? И куда едешь?». О том, что ее нужно заполнять, нас никто не предупредил. Мы подаем наши паспорта, а нам говорят, что мы нарушили паспортно-визовый режим, потому что эту бумагу не заполнили. Мы спросили, где написано о том, что ее надо заполнить. Оказалось, что об этом написано на стене перед паспортным контролем и только на грузинском языке. Мы пытались возмущаться, но, тем не менее, нас отвели в полицейский участок. Там какой-то полковник сказал нам, что мы нарушили правила и поэтому ближайшим рейсом должны вылететь назад в Шереметьево. Мы просто не поверили своим ушам. Нас допрашивали около часа, с особым пристрастием: «Кто мы? Что делаем в Грузии? У кого собираемся жить? Что с собой везем?». Нас допрашивали вместе, потом по отдельности, потом опять вместе, сверяли наши показания, и постоянно давили: «В Россию! Вы летите обратно в Россию!». Через час у меня уже тряслись колени. Просто со мной такая ситуация случилась впервые, и как я вообще могу лететь в Россию, потерять столько денег, и не выполнить свою миссию. Я молился изо всех сил, чтобы остаться в Грузии. В конце концов, наши «мучители» подошли к сути: «Ладно, ребята, вы нормальные парни и против вас лично мы ничего не имеем, но слишком многих грузин высылают из России, и поэтому в отместку России, мы иногда высылаем русских, у нас даже есть приказ об этом». Прошло еще какое-то время и один милиционер сказал: «Ладно, мы сегодня добрые, поэтому мы вас отпускаем, вы можете нас поблагодарить». Ну, мы и говорим: «Спасибо». «Нет, вы меня не поняли, вы можете меня поблагодарить». Мы ему опять: «Спасибо большое». Он понял, наверное, что мы такие тупые, что намеки не понимаем, стукнул рукой по столу, и крикнул: «Мне нужны деньги».

Вот такого поворота событий мы не ожидали, оказалось-то всё гораздо проще, всё это время ему нужны были деньги, а всё остальное было ширмой. Но денег у нас было немного, только необходимый минимум, поэтому мы так ничего ему и не дали. В конце концов, нас все-таки отпустили, и мы вышли из аэропорта. У меня реально тряслись колени от нервного напряжения. К нам сразу подбежали таксисты, и стали уговаривать поехать с ними на такси, но я сказал своему партнеру четко: «Я лучше пешком пойду до самого города, чем поеду на такси».

Мы сели на рейсовый автобус, и пешком идти не пришлось. Мы ехали и смотрели по сторонам. Не было ни единой надписи на русском языке, только на грузинском и на английском. Я сильно удивлялся, почему так, ведь долгое время наши народы были вместе, а сейчас такое ощущение, что куда-то в Европу приехал. Но улицы-то такие же, как у нас, и люди такие же, и на русском все говорят, по крайней мере, старшее поколение. Конечно, молодежь мало что понимала, так как изучение русского языка в Грузии не приветствовалось. Но, в общем, мы ехали по Тбилиси, и всё казалось мне таким чуждым и враждебным. Мы приехали в центр города и спустились в метро. Оно очень похоже на московское, и вагоны такие же, тоже 1961 года выпуска, те же старые турникеты, которые до недавнего времени все еще были в Москве и до сих пор остаются в Санкт-Петербурге. Но когда мы зашли в вагон и заговорили на русском языке, то все находящиеся в вагоне стали смотреть на нас также, как в России, совершенно без дружелюбных улыбок, даже с какой-то напряженностью. По крайней мере, мне так показалось в первый момент.

У нас был адрес одной нашей знакомой. Она должна была стать нашим связующим звеном с Грузией и ключом к пониманию ситуации с нашей Церковью там. Мы приехали к ней, но ее не оказалось дома. Тогда мы стали искать какое-то место для ночлега, но нам даже двери открывать никто не хотел, а в дом пускать уж тем более. Поэтому, вечером этого дня мы поднялись на крышу одного из домов и встречали там закат. Однако ночевать на улице нам не пришлось, в конце концов, ближе к ночи одна женщина сдала нам комнату на две недели.

Мой напарник заболел, у него была очень высокая температура, что он даже не мог ходить. Я решил пойти в горы и помолиться, выбрал самую высокую точку и начал карабкаться. Пока я карабкался, окончательно стемнело, но я решил все-таки дойти до конца. За горой оказалось озеро. За всем этим я почувствовал Бога. Я радовался воде как ребенок. Вокруг никого не было, в сердце было простое, чистое, светлое чувство, и хотелось многое сделать и для мира, и для Грузии. Когда я шел обратно, то заблудился и вышел на какое-то кладбище. Начался проливной дождь, я промок до нитки, на кладбище не было ни одного фонаря и было так темно, что я окончательно потерял ориентиры, где я и куда надо идти.

Я сильно замерз, вокруг было темно, кругом одни могилы, куда идти совершенно не понятно. Мне стало страшно за себя, но еще страшнее за моего напарника, ведь он сам о себе позаботиться в тот момент не мог. Также я думал о том, что со стороны, наверное, это все выглядит интересно. Если бы меня спросили, кто я и что я там делаю ночью на кладбище, то что бы я им ответил. Ведь я не запомнил адреса, где мы поселились, не взял с собой ни паспорта, ни телефона. Однако все обошлось и, в конце концов, я нашел правильную дорогу.

Грузия – удивительная страна. По крайней мере, раньше я не видел, чтобы грецкие орехи, инжир, мандарины росли прямо на улицах и никому не были нужны. За две недели своего пребывания в Грузии уж инжира я наелся вдоволь. Грузины сами по себе удивительный народ, очень открытый и дружелюбный, а также очень религиозный. Я никогда не видел, чтобы где-то в автобусе, проезжая мимо Церкви, люди начинали креститься и кланяться. Причём практически все. Я думаю, все проблемы грузинского народа от того, что они живут в постоянной нищете. Им в течение дня то и дело отключают свет, воду, газ. Зимой у них нет отопления. И правительство не бережет свой народ. Не знаю как сейчас, но в 2002 году ситуация была критическая. Я видел, как милиционер стоит на дороге, останавливает каждую машину, и просит у них денег на еду. Также и нас время от времени останавливала милиция и пыталась "раскрутить" на деньги. Такое происходило не раз.

Я разговаривал с людьми, и они уверяли, что хорошо относятся к русским. Они рассказывали о том, что в Грузии идет национальная политика по искоренению русской культуры, русского языка, и старшее поколение с этим не согласно, но у молодежи нет выбора. Люди рассказывали о том, что в милицию никогда не обращаются, а стараются иметь свои ружья и пистолеты, чтобы защититься от бандитов и грабителей, в том числе и от милиции, потому что они такие же бандиты, по сути.

Однажды вечером, я прогуливался по ночному Тбилиси, было совершенно темно, на лавочке перед домом сидело несколько человек, я не видел их лиц. Кто-то спросил меня: «Эй парень, ты откуда такой?» Я честно сказал: «Я с России, с Москвы». Повисла тишина. Я подумал, что, наверное, что-то я не то сказал. Потом кто-то проговорил: «А ты знаешь, как опасно москвичам одним бродить ночью по Тбилиси?». Я ответил, что не знаю. Мне сказали: «Шел бы ты домой и очень быстрым шагом, пока с тобой не приключился несчастный случай». В общем, уговаривать меня не надо было, и я пошел домой.

Наша основная цель была выяснить, почему Церковь Объединения прекратила свое существование в Тбилиси. Мы встречались с бывшими членами Церкви, они рассказывали нам разные истории о том, как Движение развивалось, какие проекты проходили, и как оно прекратило свое существование. Тогда для меня это показалось настолько странным и неприемлемым, что потом я еще долго не мог отойти от этого. Все дело как всегда оказалось в человеческом факторе.

Лидером в Грузии была женщина-миссионер из Японии, и сначала все было неплохо. Но потом у нее в жизни начали происходить разные неприятности, ее кто-то ударил на улице и ограбил, потом кто-то залез в квартиру, в которой она жила и вытащил всё ценное, что там было. После этого у нее появилась обида на грузинский народ, и она постепенно начала вымещать свою обиду на членах Церкви. Она нашла самые болезненные моменты для каждого и начала на них давить, чтобы все они обиделись и ушли из Церкви.

Дольше всех оставалась та наша знакомая, с которой мы должны были встретиться. Она в одиночку продолжала проводить программы, приглашать людей, но потом, когда ей сказали «ты не нужна Церкви, убирайся прочь», то не выдержала и она, и уехала. После этого женщина-миссионер закрыла образовательный центр на ключ, и уехала домой в Японию. Вот и вся история.

Вся эта поездка потрясла меня до глубины души. Я даже не подозревал, что в Церкви Объединения такое вообще возможно. До этого времени у меня был слегка идеалистический взгляд на нашу Церковь. Но после поездки в Грузию в моих «розовых» очках пролегла трещина. Грузия – удивительная страна, там столько удивительных людей, они очень открыты, но порой сильно задавлены нищетой. Я так хотел, чтобы наше Движение там развивалось, и развивалось успешно.

Мы покидали Грузию с огромной болью и большими надеждами. Сейчас там проводится много разных миротворческих программ, в том числе проводились разные митинги и во время, и после войны Грузии с Осетией. Надежда всегда есть, только как тогда, так и сейчас очень многое зависит от человеческого фактора и особенно от лидеров. Для себя я решил, что все-таки прав преподобный Мун, когда говорил: «Прежде чем владычествовать над вселенной, научись сперва владеть самим собой».